Fashion-That

Репост из: The Content is The Queen

Я придумала штуку, которая называется "вестиментарная биография": это биография человека сквозь призму его отношений с собственной одеждой. Понятно, что вестиментарная биография есть абсолютно у каждого, но для начала я собираюсь в этом году сделать книгу таких биографий, - вернее, биографических интервью, - с людьми, чья жизнь так или иначе связана с одеждой (от исследователей костюма до дизайнеров) или кто явно состоит с ней в каких-то ярких отношениях. Методологию еще надо разрабатывать; пожелайте мне удачи.

UPDATE: Увы, места кончились :(( "Мода, костюм, личность: человек и его одежда в общественном пространстве"; в январе начинаю читать свой курс в Вышке, - спасибо за это огромное "Гуманитарным факультативам ИГИТИ НИУ ВШЭ". Этот курс задуман мной в качестве совсем вводного и предназначен как для людей, никогда раньше с теорией моды не взаимодействовавших, так и для людей, желающих упорядочить "базис" своего понимания того, как мода функционирует в частной и общественной жизни. Вот некоторые темы, о которых мы будем говорить:

1. Введение. Постановка проблем: что такое современный костюм? Повседневный костюм? Основные понятия: мода, одежда, костюм, стиль, вещь. Изучение костюма: подходы и методики. История повседневности и роль изучения костюма в ней: методологические проблемы и их преодоление.
2. Краткое введение в историю костюма в целом и повседневного костюма в частности. "Модный цикл" и его общественно-зависимая специфика. "Модный цикл" vs "Индивидуальное бытование вещей".
3. Интерпретация костюма: соблазны и опасности. Частный костюм и общественный контекст. Сознательное и бессознательное конструирование индивидуального костюма; сознательная и бессознательная интерпретация костюма наблюдателем. Баланс "индивидуального" и "социального" в частном костюме; "пределы индивидуальности".
4. Обзор основных параметров интерпретации костюма в рамках бытующего контекста: гендер, экономический статус, групповая принадлежность, возраст и пр. Проблемы понимания и конструирования правильного контекста при смысловом анализе костюма. Ошибки интерпретации.
5. Костюм и гендер: амбивалентность и волатильность. История и логика заимствования элементов женского и мужского костюма. Миф об андрогинности. Костюм как элемент гендерной политики.
6. Костюм и групповая принадлежность. Символы статуса внутри группы и общества. Символическое значение костюма и его элементов в периоды социальных катаклизмов. Костюм как политический инструмент.
7. Костюм и возраст. Современный костюм и феномен "новой зрелости". Костюм как декларация вневозрастного поведения.
8. Костюм и телесность. Повседневный костюм и "стандарт красоты". Историческая динамика костюма в рамках динамики стандартов красоты. Костюм как инструмент нормирования тела. Повседневный костюм и "плохое тело". Эстетика vs прагматика.
9. Частная жизнь вещей. Практики обращения с вещами: индивидуальные способы ношения вещей; подгонка, перешивание и перекраивание; хранение и выбрасывание; передача другому обладателю, обмен, и продажа; наследование вещей. Особенности бытования элементов костюма в периоды их малой доступности и в период их избытка.
И так далее.

Я буду рада, если это кого-то заинтересует, - и еще раз спасибо ИГИТИ и, в частности, Борису Степанову, Людмиде Мезенцевой и Александре Колесник: я читаю этот курс, кажется, восьмой год подряд и он мне очень, очень важен.

Великое, на мой взгляд, колье-ботинок Maison Martin Margiela прекрасно иллюстрирует, мне кажется, известный тезис насчет того, как работают вещи, вызывающие сильную эмоцию; смешное, возмутительное, ужасное, восхищающее практически всегда находится на пересечении двух смысловых пластов: узнаваемого и неожиданного. Совершенная узнаваемость "обувного" предмета и совершенная неожиданность его места в костюме создают то самое "вау", которое испытывает зритель при взгляде на предложенную вещь. Интересно, что, не будучи заправленным под воротник пиджака на манер манишки, это колье лично на меня производит куда меньшее впечатление: идея считывается не так стремительно, эффект внезапности теряется - и с ним теряется часть той самой эмоции.

Здесь бы еще сказать про:
====================
* Всю тему перемещения предметов гардероба по телу как метод добиться подобного эффекта: чокеры-корсеты, браслеты-пояса, воротники-юбки, юбки-воротники и так далее.
* Шляпу-ботинок Скьяпарелли, конечно.

Выбритые полоски в бровях появились сегодня на показе miu miu - что вызывает странные чувства, потому что в 2018 году с ними не ходил только ленивый, кажется: картинка - из статьи в Times (она была у меня в подшивках) о том, как некоторые английские школы борятся с выбриванием полосочек на голове - и бровями в момент появления этого тренда решили тоже заняться. Но я это пишу не для того, чтобы подивиться краткости цикла и процессам trickle down или даже trickle sideways, а для того, чтобы с наслаждением вспомнить о долгих исторических отношениях бровей и бритвы: достаточно сказать, что в Китае времен династии Тан (а в определенный период - и в Японии) женщины сбривали брови совсем и рисовали то и так, что и как считали нужным (причем предпочтение часто отдавалось нежно-зеленому цвету), в Елизаветинские времена брови нередко сбривали совсем, чтобы рисовать высоко лежащие "ниточки", Софи Лорен сбривала брови и рисовала из заново короткими штрихами карандаша, представители фрик-культуры выбривают брови волнами, а о сегодняшнем использовании маленьких бритв-гребешков просто для придания бровям формы и говорить нечего. Теперь вот полосочки узаконим велением свыше.

«Мода и сложные вопросы: от объективации до апроприации»: 5 ноября в 18:00 по Мск буду участвовать онлайн вот в таком круглом столе. Огромное спасибо за приглашение Людмиле Алябьевой (которая шеф-редактор журнала “Теория Моды” и которая будет этот круглый стол вести), - и еще с нами будет Мария Казакова, основательница бренда Jahnkoy, выпускница Британки, Central Saint Martins и Parsons и финалистка конкурса LVMH Prize. Круглый стол состоится в рамках фестиваля "КРЯКК-онлайн", и послушать его смогут все желающие.

Вот официальное описание нашего круглого стола: "На протяжении веков мода оказывается вовлеченной в жаркие общественные дискуссии по поводу неэтичности, безответственности и безнравственности. Меняются гардеробы и их владельцы, но тема нравственной несостоятельности моды остается неизменной. Как выстраивать творческую и потребительскую навигацию сегодня, когда в связи с модой мы говорим про неэтичное потребление, неинклюзивность, коммерциализацию и апроприацию? Эти и многие другие «сложные» вопросы станут предметом обсуждения участников круглого стола".

Это - костюм работы современного костюмера и дизайнера Агнешки Осипы (Agnieszka Osipa), совершенно, на мой взгляд, выдающейся. Родившаяся в Польше, Осипа много работает с отсылками к "традиционному" славянскому костюму (то есть к костюму, понимаемому как таковой), - и вот этот ее конкретный образ очень заинтересовал меня, потому что перекликается с когда-то написанной мной статьей "Анна, Лара и «Катюша»" о том, как западные (не российские и не "славянские", - понятно, что я имею в виду, - у этих немного иначе все) дизайнеры понимают "русскость", когда создают "русские" коллекции или "русские" образы. Под «Анной» я имела в виду "роскошную аристократку" Каренину, под Ларой - Лару из "Живаго" (элегантная бедность интеллигенции), а под «Катюшей» подразумевалась пушка (вечные образы в стиле милитари и дух русской военной угрозы); понятно, что этим все не исчерпывается, но эти три смысловых поля возникают, мне кажется, часто. Вот эта статья, если что. Так вот, образ на картинке для меня ужасно интересен тем, что неожиданно он оказался и про «Анну» (роскошное убранство кокошника, жемчуга), и про «Лару» (скромный воротничок, скромное платье), и про «Катюшу» (латы). И даже кольцо в носу при желании можно трактовать (как это довольно часто делают) в качестве одного знака агрессии (хотя можно и в качестве символа сабмиссии, - сложный разговор). Такой внезапный привет от старой темы.

Это журнал "Работница", июль 1980-го года, - я искала совсем другие сокровища и нашла вот это. Спросила несколько человек, когда, по их мнению, в русский язык пришло слово "топ" (или "топик") в соответствующем смысле, говорят - двухтысячные или девяностые (тогда именно "топик", не "топ"). В "Терминологическом словаре одежды" за 1996 год (Орленко Л.В.) фигурирует "топ - маленькая женская блуза на бретелях (по-видимому, от англ. top - "верх чего-то")". В "Энциклопедии моды" за 1997 г. (Андреева) - "майка предельно простой формы на бретельках". Все остальное, что мне удалось найти, более позднее. Не могу судить о том, первое ли это упоминание слова "топ" на русском, - но явно очень раннее. Очень трогательно, что этимология не дается, - нечего упоминать Запад. Топ-топ, топ-топ.

“Скрывая даже сами очертания наших тел, мы спасаем мужчин от нечистых помыслов, которые они не могут контролировать». «Женщины в шалях» - это ультраортодоксальное движение на основе иудаизма; я не буду рассказывать здесь о религиозной составляющей их взглядов (кратко можно почитать прямо в вики: https://en.m.wikipedia.org/wiki/Haredi_burqa_sect), - но в плане одежды шали и покровы здесь играют огромную роль: самые умеренные из «женщин в шалях» носят два слоя покровов, самые убежденные - восемь. На фото слева - взрослая женщина и молодая девушка на улице, на фото справа - праздничный костюм для девочек с выставки «Veiled Women of the Holy Land”, которая сейчас идет в Музее Израиля в Иерусалиме. Меня это очень интересует вот чем: подавляющее большинство даже ультраортодоксальных иудеев считает «женщин в шалях» именно сектой и глубоко не одобряет, - хотя те утверждают, что просто действуют по принципам иудейского понятия «цниют», - «скромность», - просто доводя его до максимального уровня. Для меня это важнейшая история о том, что поощряемое вестиментарное поведение, доведенное до своего рода абсурда, оказывается трансгрессивным. Такие примеры нередки: использование люксовых брендов поощряется, но total look комичен; длинные ногти хороши, сверхдлинные - вульгарны; высокие парики были в моде, но на карикатурах рисовали парики-башни. Too good is no good.